О добровольной ссылке в Томск героини картины Валентина Серова

28 февраля 2016

Послесловие к выставке В. Серова в Третьяковской галерее.

На недавно нашумевшей в Москве выставке картин Валентина Серова в числе других была представлена картина «Портрет девочки в розовом платье в горошек». 

Оставим искусствоведам и критикам право судить, чем примечательна данная работа знаменитого художника. Нам интересно знать, кто изображен на этой картине и как сложилась её судьба.  

Благодаря прошедшей на «Эхе Москвы» 31 января 2016 года встрече с художником Иваном Шаховским в программе «Непрошедшие времена», посвященной прошедшей выставке картин Валентина Серова в Третьяковской галерее выяснилось, что героиней этой картины была Елена Владимировна Дервиз, родная сестра бабушки художника. Вот что он в передаче сказал о ней: Она была замечательный человек, Елена, Лёля Дервиз. Бабушку все называли Маруся, а вот ее сестру младшую Лёля. Бабушка была такой порывистой, романтической натурой и где-то капризной, и где-то вообще избалованной. Ну, она сама про себя так пишет даже. Яркой, интересной и сложной и где-то и трогательной она была, и наивна одновременно и очень строга к себе, и серьезна, ну, такой вот тоже конгломерат. Ее сестра Лёля была изначально сама вот такая доброжелательность и подвижничество. Она все готова была отдать вот своим близким. Это был для нее долг. Вот как я ее помню, она была такая тоже уже чудачка, казалось, которая такая педантичная, вот так говорила, что: «Вот это нужно. Это не нужно делать так, это так». Но это все было за счет жертвования собой. А там эта девочка в платье, такая еще маленькая Лёля.   

Как рассказал художник, сестра его бабушки была музыкантом, училась в консерватории. В Первую мировую войну пошла медсестрой на фронт, затем в годы Гражданской войны также служила медсестрой в передвижных госпиталях. Там повредила руку, после чего метать о серьезной карьере музыканта уже не могла. Но всю жизнь давала уроки, где-то аккомпанировала, где-то печатала на машинке, где-то… И помогала всем своим близким. Была дружна с семьей Ефимовых. Ефимовы – это скульптор Иван Семенович Ефимов и ее тетушка, младшая из сестер Симонович, Нина Яковлевна Симонович-Ефимова. Она художник. Она известна тем, что вместе с мужем была создателем  первого профессионального кукольного театра в России.  Она им и аккомпанировала, и с театром с их балаганом их ездила, и помогала с куклами, со всем, подбирать музыку. Многим она помогала. Дружила с Ксенией Некрасовой, с пианисткой Юдиной,  со многими. Но сама она всегда оставалась  в тени, она только готова была всем жертвовать.

В конце 20-х годов Елена Дервиз познакомилась, -  продолжал  свой рассказ художник Иван Шаховской, - с сотрудником института этнографии по фамилии Маркелов, который был знаком с семьей Ефимовых, участвовал в их поездках в экспедиции. Завязался роман, но вскоре в начале 1930-х годов Маркелова арестовали,  и приговорили к ссылке в Томск, где он был принят  на работу в Томский университет. Елена поехала к нему в Томск и прожила здесь почти два года, до 1937 года - повторного ареста своего спутника жизни.  

В своем выступлении на «Эхе» Иван Шаховской ничего не мог поведать о спутнике жизни своей двоюродной бабушки. Восполним этот пробел и постараемся рассказать о нем сами, тем более, что для многих томичей эта фамилия сегодня тоже мало о чем говорит. 

Речь пойдет о Маркелове Михаиле Тимофеевиче, известном в свое время этнографе, фольклористе и музееведе; исследователе культуры народов Поволжья. Родился  он  в 1899 году с. Синенькие Петровского уезда  Саратовской губернии в крестьянской мордовской (эрзя) семье.  Учился в духовных училище и  семинарии. В 1918 году поступил на ИФФ Саратовскго  университета. С 1922 года начал печатать работы по этнографии мордвы. 

Но вернёмся к трагической судьбе Михаила Тимофеевича Маркелова, который надеялся, что дни опалы пройдут и он вернётся в Москву. Здесь же в Томске он начал разрабатывать тему «Рабство в Сибири в XVII–XVIII вв.». Предполагалось, что это будет докторская диссертация. Но ее завершить не удалось. Дни М.Т. Маркелова были уже сочтены. 27 октября 1937 года Маркелов был вновь арестован. 9 ноября 1937 приговорен к ВМН как активный участник к-р организации «Союз спасения России». Расстрелян 16 ноября 1937 года. Заметим, в один и тот же день, что и известный философ Густав Густавович Шпет.

Родители Михаила Тимофеевича – Матрёна Минеевна и Тимофей Кузьмич, посылавшие запросы в органы НКВД, скончались, не узнав правды о его смерти. И только 14 мая 1959 года М. Т. Маркелов был реабилитирован, благодаря стараниям сына Юрия. По первому делу реабилитирован 2 ноября 1956 года. 

К сожалению, нам по-прежнему практически ничего не известно о спутнице Маркелова по Томской ссылке,   Елене Владимировне Дервиз, кроме того, что после ареста в 1937 году М.Т. Маркелова она покинула Томск, умерла в 1975 году. Надеемся, что данная публикация и отклики на неё позволят пролить свет на томский период жизни нашей героини и её спутника.    

В. Ханевич.  

P.S.

Выражаю благодарность давнему соратнику по "Мемориалу", старому другу и журналисту В.З. Нилову за предложение написать этот очерк и предоставленную для этого первоначальную информацию. 

В 1925 году вслед за своим учителем и наставником Б. М. Соколовым, назначенным директором Центрального музея народоведения (ЦМН), М.Т. Маркелов переехал в Москву. Участвовал в работах Восточно-финской экспедиции ЦМН, руководил этнографической экспедицией. Ряд его работ было посвящено  этнографии марийцев и удмуртов. Параллельно с работой в ЦМН в должности зав. отделом Урала и Поволжья и секретарем этнографической секции Российской ассоциация научно-исследовательских институтов общественных наук (РАНИОН), окончил  аспирантуру в МГУ. С 1929 стал читать там же курс этнографии народов Поволжья и вел семинар. Избирался ученым секретарем Института народов Востока (ИНАРВОС). В 1931-32 руководил экспедицией ЦМН по изучению башкир. 

14 января 1932 Михаил Тимофеевич Маркелов был арестован органами ОГПУ  по делу к-р организации «СОФИН» («Союз освобождения финских народностей») - широко известному делу, сфабрикованному в 1932-1933 гг. органами ГПУ Нижегородского края. По их задумке, деятельность членов этой контрреволюционной организации якобы была направлена на отторжение Удмуртской АО и др. автономий (Марийской, Мордовской, Карельской, Коми-Зырянской) от СССР и создание "Единой финно-угорской федерации под протекторатом Финляндии".  

 

Кроме Маркелова по этому делу были арестованы и преданы советскому правосудию 28 человек из числа известных деятелей культуры народов этого региона (Удмуртии, Мордвы, Коми). Маркелов был приговорен к 5 годам заключения в Гулаге, но после обращения к прокурору СССР лагерное заключение было заменено ссылкой в Томск на те же 5 лет. 

Оказавшись в Томске, Маркелову повезло, чего не случилось, например, годом позже с ссыльным в Томск философом Густавом Шпетом. В 1934 году его приняли на преподавательскую работу в Томский университет, на должность доцента и заведующего этнолого-археологического музея при университете. В Томске он получил возможность преподавать латынь, историю и этнографию народов СССР, заведовать университетским этнолого-археологическим музеем. Уже через месяц после приезда в Томск М.Т. Маркелов начал писать труд о культах плодородия у народов Восточной Европы. Планировалось издание большого формата с сотней иллюстраций в исполнении московского художника И.С. Ефимова, с которым Михаила Тимофеевича связывала многолетняя дружба. Основу составили редкие материалы по ритуальной культуре мордвы. Кроме чтения сложных учебных курсов, требовавших серьезной подготовки, ученый планировал летние экспедиции на Алтай, в Горную Шорию, в Минусинск, города вдоль Енисея и Иртыша. Однако поездки репрессированному запретили. И тогда он погрузился в богатый библиотечный фонд университета, где им были обнаружены эрзянский эпос – собрание древних эпических сказаний. Михаил Тимофеевич начал вести переписку с профессором Моториным об издании новой книги, обсуждал возможность напечатать найденный в библиотечном фонде «Эрзянский эпос» («Мордовские песни»). В московском издательстве «Academiа» публикацию затягивали, партийные цензоры потеряли предисловие, русские поэты не спешили с переводами. Маркелов догадывался, что причиной задержек перевода и публикации эрзянского эпоса была его высылка.

Но не только его высылка, так как репрессиям подвергся и переводчик эпических сказаний на русский язык – поэт Василий Фёдорович Наседкин, муж Екатерины Есениной, старшей сестры С.А. Есенина.  26 октября 1937 г. В.Ф. Наседкина арестовывают по обвинению в принадлежности к группе литераторов, подготовлявшей «террористический акт против товарища Сталина». По этому делу под каток репрессий угодил длинный список литераторов во "главе" с писателем Валерианом Правдухиным, в том числе совсем еще юный сын Есенина Юрий.