Фаст
Вильгельм Генрихович

Родился в 1936 в Куйбышевской области в семье немецких колонистов-хлеборобов. В 1938 были арестованы его отец и дед. Отец был осужден на 10 лет ИТЛ, а дед Корней умер под следствием. В 1941 семья Фаста, по Указу от 28 августа 1941 года, была выслана в Казахстан, а мать мобилизована в трудармию. С пятилетнего возраста до девяти лет Ф. был вынужден жить один, находясь на учете в спецкомендатуре. В 1954, после окончания средней школы, получил разрешение переехать в Томск для продолжения учебы и поступил на мехмат ТГУ. В 1982 был уволен из университета за то, что отказался давать «нужные» показания в КГБ на своего друга, и семь лет был отлучен от альма-матер (но не от математики), мёл дорожки во дворе своего дома.

С началом демократических преобразований активно включился в общественно-политическую жизнь города, области и страны. Был в числе организаторов Томского «Мемориала». В 1990 был избран одним из его сопредседателей и оставался на этом посту до кончины. В перестроечные годы избирался народным депутатом областного Совета. Десять лет бессменно возглавлял областную Комиссию по восстановлению прав необоснованных жертв политрепрессий. С самого начала стоял у истоков возрождения в России общественного движения российских немцев. В последние годы своей жизни возглавлял в Томске представительство Фонда Солженицына. С  А.И. Солженицыным Ф. заочно познакомился за четыре года до приезда писателя в 1994 в Томск. Впоследствии заочное знакомство переросло в сотрудничество и дружбу. Скончался 31 января 2005 в Томске, похоронен на кладбище Бактин.

 Источн. Архив Мемориального музея.

→ Аудиозапись воспоминаний В.Г. Фаста 

→Устинов Ю. «Аморальная» история из недавнего прошлого //За советскую науку. 30 марта 1989 г

О Вильгельме Генриховиче Фасте (некролог)

Детство Вильгельма Генриховича пришлось на самый пик большевистских репрессий: родился в Поволжье в 1936 году. Через два года его дед и отец были арестованы. Дед вскоре умер, а отец получил 10 лет лагерей. В 1941 году оставшихся членов семьи выслали в Казахстан. Всех взрослых отправили на лесоповал, пятилетний мальчик остался один. Как выжил – только Богу известно. Мать нашла сына только через четыре года, а в 1948 году их отправили этапом на север Новосибирской области, куда после лагеря на вечное поселение был выслан отец.

Школу окончил на медаль. Сыну вечно ссыльного медаль давать не полагалось. Пришлось в уже заполненном Аттестате зрелости исправить оценку по русскому языку на три. Медаль не дали. Вильгельм мечтал стать астрономом. Отец ему разъяснил, что ни в одном лагере астрономы не нужны. Но ни подпорченный аттестат, ни справка вместо паспорта не помешали талантливому юноше поступить на мехмат ТГУ.

В Томске в это время набирала силу Комплексная самодеятельная экспедиция по изучению Тунгусского метеорита. И многие годы Вильгельм посвятил изучению этого таинственного явления. Все экспедиции проходили на средства самих исследователей. В частности им было проведено изучение вывала леса, произведенного взрывом Тунгусского метеорита. Основательная теоретическая проработка полученного материала позволила ему защитить кандидатскую диссертацию (1966 г.), а собранная, систематизированная и обработанная им фактура легла в основу всех расчетных работ по аэродинамике Тунгусского взрыва. Вывал леса, как основное и бесспорное следствие Тунгусской катастрофы, детально обсчитанный и обработанный В.Г. Фастом, является ее основным документом. Полвека Фаст отдал науке. Страстный исследователь, ученый, учитель. Десятки лет он с женой ведет астрономический кружок для ребятишек города Томска. Привлекает их для наблюдений за серебристыми облаками, метеорными потоками, организует экспедицию для наблюдения полного солнечного затмения в 1981 г. и др. Он уверен, занятым подросткам «не понадобятся детские комнаты милиции». Им прочитаны сотни популярных лекций и бесед по астрономии и космонавтике для населения. В каждый свой летний отпуск он отправлялся в экспедиции: в район падения Тунгусского метеорита, в район Попигайского кратера на Таймыр. Он объездил Томскую, Новосибирскую, Кемеровскую области и Красноярский край, собирая показания очевидцев пролета Чулымского болида. В списке научных трудов В.Г. Фаста более 70 научных трудов. Эра освоения космического пространства не  могла пройти мимо Фаста. Он занимается изучением кратерирования на Марсе и Луне. Выполняется целая серия хоздоговорных работ. Накопленный материал предполагалось использовать для написания докторской диссертации. Но, именно в это время, вместо докторантуры его объявляют аморальным человеком, не могущим воспитывать в коммунистическом духе молодое поколение. Вильгельма увольняют из университета…

А дело в том, что Фаст был человек необыкновенно честный и порядочный. Знающие его люди не раз говорили о нем: «Соль земли русской». В 1982 году УКГБ по Томской области закрутило так называемое   дело самиздатчиков. Под репрессивную машину попали многие люди. В том числе и Фаст. Прямых улик на Вильгельма Генриховича у комитетчиков не было. От Фаста требовали всего лишь дать некоторые показания на его друзей и знакомых. Он отказался сотрудничать со следствием. Он заявил, что если у его друзей и есть недостатки, он сам может сказать им об этом, а не через УКГБ. Это было расценено как «беспринципная оценка антисоветской деятельности друзей». Вильгельм друзей не осудил, ни от кого не отрекся, следствию не помог. Университету дается указание о наказании отказавшегося сотрудничать с органами Фаста. Далее припоминается, что он не только отказался настучать на друзей, он отказался еще и прочитать лекцию с атеистическим уклоном, а брат его верующий, да еще однажды он не нашел время проголосовать на выборах народных судей. Три преступления, значит - аморален.

В те годы Вильгельм не выступал открыто против существующей власти, но он открыто не лгал, не жил по лжи, а потому в системе был не свой. В Томске Фаста называли праведником и рыцарем  справедливости. Не всегда, не везде он мог говорить правду, но всегда и везде – не лгал. После увольнения из университета он 7 лет работает пасечником, дворником. Официальной аудитории у него нет, но он не боится  более говорить обо всем открыто. Он сам стал голосом совести старинного города Томска, стал заметной фигурой в демократическом движении в Томске.  Имя его теперь широко известно. Круг общения с людьми еще более расширился. Со времен перестройки Вильгельм  - активный участник и неизменный сопредседатель Томского историко-просветительского правозащитного общества «Мемориал». В 1989 году Вильгельма восстановили доцентом в университете. Он становится депутатом Областного совета. Для Вильгельма началась новая жизнь. Лекции в университете по небольшой нагрузке – это дань его первой любви математике, астрономии. Но сердце, мысли, время и дела были теперь отданы другому – общественному труду, а лучше сказать – служению. Депутаты группы «Действие» Томского Областного совета народных депутатов (1990-1993 гг.) вспоминают о Фасте как о «прекрасном человеке, настоящем Друге и  Наставнике. Он сразу высветился блестяще и ярко своей гражданской позицией и глубочайшей человечностью… Он был одним из интеллектуальных и нравственных лидеров и отдавал все силы отстаиванию интересов избирателей. Спокойный и предельно рассудительный, справедливый и глубоко мудрый, внимательный и до пронзительности сострадающий людям – таким он был в работе с избирателями, в общении с нами… У него было огромное светлое и чуткое сердце. Он любил людей и боролся против попирания достоинства, прав и свобод человека. Вильгельм Генрихович бескорыстно помогал всем, чем мог, каждому, кто обращался к нему за поддержкой, укреплял веру Томичей, россиян в добро, справедливость… Мы многому учились у него. Особенно главному – никогда не терять стойкости и не поддаваться суровым ударам судьбы, всегда верить в лучшее». Когда в 1993 году в Москве расстреляли Белый дом, а депутатский корпус распустили, Вильгельм перестал быть депутатом Облсовета, но остался в областной администрации, которую в Томске тоже называют Белым домом. Он стал чиновником по реабилитации, защите и помощи репрессированным. Подпольное диссидентство сменилось бурной деятельностью теперь уже государственного правозащитника. «Этот кристально честный человек, обладающий большими знаниями, яркий публицист, удивительно скромный и деликатный, проявил себя как бескомпромиссный и несгибаемый борец с любым проявлением несправедливости и беззакония. Его замечательные качества человека и гражданина во всей полноте проявились на посту председателя областной комиссии по реабилитации жертв политических репрессий, которую он возглавлял в течение 10 лет. Тысячи репрессированных прошли через комиссию. Люди с исковерканной судьбой искали у Вильгельма Генриховича справедливости, восстановления честного имени, и возвращения гражданских прав. И он не только помогал людям оформлять документы, а искал и находил возможность помочь людям материально» - так отозвалась Администрация Томской области в Некрологе на смерть Фаста. Он защитник обездоленных, страждущих, репрессированных в полной мере раскрывается в своей любви к людям. Его дом – это бесконечный поток людей, которых обогревала любовь Вильгельма с Ниной, его неизменной помощницей во всех делах.

В.Г. Фасту его совесть никогда не позволяла быть равнодушным к людской боли. Это он сразу же после размыва обрыва возле Колпашево в 1979 году, едет на место происшествия, собирает показания очевидцев и печатает в пединститутской газете правду о наших соотечественниках, расстрелянных в 1937 году. Напуганная власть обозвала их «дезертирами»,  и отправила их нетленные мощи плыть по Оби в океан.  Это Фаст, услышав, что на Каштаке, где расстреляны тысячи Томичей за годы советской власти, мужики, копая ямы под погреба, выбрасывали теперь их кости на обочину дороги, едет на место происшествия и под ледяным дождем в октябре месяце набирает 26 больших коробок человеческих костей. Мемориальцы  перезахоранивают их на кладбище Бактина. Это он, услышав об «острове людоедов», едет с группой мемориальцев на север Томской области, собирает свидетельства очевидцев и помнящих о том, как в мае месяце 1934 г. высадили более 6000 человек («деклассированный элемент») на необитаемый остров вблизи пос. Назина. На полураздетых людей, оставленных без пищи и помощи, обрушилась еще и стихия, выпал небывалый снег.  Люди замерзали, умирали с голода, началось людоедство. До сих пор не восстановлены даже имена погибших там наших соотечественников. На месте гибели этих людей была отслужена заупокойная панихида и установлен высокий деревянный крест. Это Фаст помогает своему сыну и жене собирать сведения об уничтоженном почти полностью духовенстве на территории Томской области. В результате вышла книга «Нарымская Голгофа», в которой увековечена память более чем 600 священнослужителей и активных мирян Томской области.

В страну вернулся А.И. Солженицин. Фасты принимают его в Томске. Прежде, чем покинуть г. Вермонт в США, Солженицын по просьбе Фаста прислал в Томск огромную материальную помощь. Два года Фасты раздавали ее репрессированным, малоимущим, многодетным, погорельцам. Более десятка лет Фасты продолжают раздавать помощь из Фонда Солженицына выжившим узникам по 58 статье.

На фоне той жизни, которая была общепринятой, на фоне пьянства и курения, сквернословия и нравственного легкомыслия, на фоне распавшейся в обществе семьи, разводов и неверности, на фоне всюду проникающей двойной морали, христианин Вильгельм стоял как крепкое дерево, как древний библейский праведник. Он никогда не нарушал заповедей Божьих, его путеводителем в жизни всегда было Евангельское учение Иисуса Христа.              

Его отпевали в Петропавловском соборе. На похороны приехали и пришли родственники и друзья из Германии, Москвы, Новосибирска, Томска, Енисейска, Колпашева. Похоронили его не далеко от «кладбища репрессированных», недалеко от того креста, под которым нашли упокоение многие косточки расстреляных Томичей. А вокруг столбики, столбики, столбики вместо крестов и памятников, умерших неизвестных, неопознанных, бомжей, безродных. Провожающие люди горько шутят: «И здесь Вильгельму работы много. Кто еще заступиться пред Господом за этих людей».