Журавлев
Афанасий Семенович

Из текста:
" ...это значит, что сидят на власти враги Христовой Церкви....Они поняли, что я еду по епархии для исправления духовных дел, а следовательно для подкрепления, распространения христианства, а это им нежелательно, они все христанство стереть с лица земли..."

ПРИГОВОР
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ФЕДЕРАТИВНОЙ СОВЕТСКОЙ РЕСПУБЛИКИ.
Томский Губернский Суд, 1923 г. июня 23 дня, в г. Томске, в открытом Судебном Заседании, в составе:
Председательствующаго т. МОТОВИЛОВА
Очередных Заседателей тт. СКРИПКИНА и КОЗЛОВА
При Секретаре т. ФЕРИБОК.
Разсмотрев дело гр. ЖУРАВЛЕВА Афанасия (он же старообрядческий Епископ Амфилохий), СУВОРОВА Даниила, обвиняемых пс 72, 69, 60, 85 п. 3, применительно к 10 ст. Уголовного] Код[екса] и принимая во внимание имеющиеся в деле материалы предварительнаго следствия и разбирательнаго судебнаго следствия, из каковых видно, что обвиняемый СУВОРОВ, показания, данныя на предварительном следствии в том, что он принимал активное участие в организации крестовых дружин при власти Колчака, отрицает, в отношении же проживании по чужим документам и печатания прокламаций и распространения таковых среди населения, виновным себя признает. Обвиняемый ЖУРАВЛЕВ виновным себя признал в сочинении прокламации под названием «К самодержавным Комиссарам» и распространения таковой и в укрывательстве скрывающуюся от Соввласти контрреволюцию в виде МЕЛЬНИКОВА и ЧЕРНЫШЕВА, а потому принимая во внимание изложенное, Губсуд нашел, что обвиняемый СУВОРОВ Даниил Иосифович, 35 лет, священник по профессии, с домашним образованием, семейный, безпартийный, происходящий из кр[естья]н с. Карисы*, Бут.** вол., Ишимского уезда Тюменской губ., вполне изобличается в том, что в конце 1919 г., в г. Барнауле, принимал активное участие в организации, действовавшей в контрреволюционных целях захвата власти в Центре и на местах, насильственное отторгновение от РСФСР части территории, путем агитации и формирования крестовых дружин из добровольцев, преступление, предусмотренное 60 ст. УК, кроме того в том, что с целью сокрытия от органов Соввласти, преследующих его за контрреволюционную деятельность в конце 1919 г. по декабрь 1921 г., проживал по документам на чужия фамилии, для чего подделывал таковыя, преступление, предусмотренное 10 и 85 ч. 3 УК и в том, что в начале 1921 г. организовал, совместно с МЕЛЬНИКОВЫМ, ЖУРАВЛЕВЫМ и ЧЕРНЫШЕВЫМ, в старообрядческом монастыре, в Новоалександровской вол., Томской губ|ернии| и уезда изготовление прокламаций контрреволюционного содержания с призывом свергнуть Соввласть и пропагандировал активное и пассивное противодействие Рабоче-Крестьянскому Правительству, призывая население к невыполнению повинностей, как воинской, так и налоговой, преступление, предусмотренное 72 и 69 ст. УК. Обвиняемаго ЖУРАВЛЕВА Афанасия Семеновича (он же старообрядческий епископ Амфилохий), 50 лет, из кр[естья]н Тобольской губ., Ишимского уезда, Бердюжской вол., дер.Старорьяновой***, монаха, безсемейнаго, неимущего, безпартийнаго, с домашним образованием, вполне изобличается в том, что в начале 1921 г. оказал приют скрывающимся от Соввласти контрреволюционным элементам у себя в монастыре, принимал участие в организации изготовления и распространения прокламаций к свержению Соввласти, преступление, предусмотренное 72 ст. УК, а так как пропаганда и агитация, распространение прокламаций носило выражению**** к свержению власти Советов путем активнаго и пассивнаго противодействия рабоче-крестьянскому правительству и призывало к невыполнению воинских повинностей в тот момент, когда еще Соввласть недостаточно окрепла и всюду были контрреволюционные возстания и волнения, каковыя преступления предусматриваются 69 ст. УК, а потому и принимая во внимание обстоятельства дела и руководствуясь социалистическим правосознанием — ПРИГОВОРИЛ: обвиняемаго СУВОРОВА Даниила Иосифовича, 35 лет, священника, ранее не судившагося по первому преступлению по 60 ст. УК, подвергнуть высшей мере наказания — расстрелять, по 2-му преступлению по ст. 85 и 10 ч. 3 УК - в Дом заключения сроком на пять лет со строгой изоляцией, по 3-му преступлению по ст. 72 и 69 - подвергнуть высшей мере наказания — расстрелять, кроме того конфисковать все имущество, как движимое, так и недвижимое, а по совокупности и принимая во внимание 30 ст. УК, подвергнуть высшей мере наказания — расстрелять с конфискацией всего имущества. Обвиняемого ЖУРАВЛЕВА Афанасия Семеновича (он же старообрядческий епископ Амфилохий), 50 лет, ранее не судившийся, по 1-му преступлению 72 ст. УК - в Дом заключения сроком на пять лет, по статье 69 УК подвергнуть высшей мере наказания - расстрелять, а по совокупности и принимая во внимание ст. 30 УК, подвергнуть высшей мере наказания — расстрелять, а на основании 5 пункта Октябрьской Амнистии 1922 г., принимая во внимание тяжесть преступления осужденных, как врагов Соввласти, и неисправимость таковых, амнистию не применять, а на основании 13 п. Октябрьской амнистии 1922 г., просить В ЦИК Амнистию к осужденным СУВОРОВУ и ЖУРАВЛЕВУ не применять. Приговор окончательный и может быть обжалован в Верховный Суд Республики в течение 72 час[ов] с момента вручения копии приговора осужденным.
Подлинный за надлежащими подписями.
С подлинным верно:
За секретаря отделения Зарудная ГАТО. Ф.Р-117. Оп.1. Д.216. Л.223. Заверенная копия. Машинопись. Подпись- автограф заверителя
*Указано ошибочно. Следует: Карасье.
** Так в документе
***Указано ошибочно. Следует: Старорямовой
****Так в тексте
ГАТО. Ф.Р.-117. Оп.1. Д.216.Л223. Заверенная копия. Машинопись. Подпись - автограф заверителя
К публикации документ подготовлен Л.Н.Приль.
Старообрядчество: история, культура, современность. Вып. 12 - М.: 2007

Земной путь старообрядческого епископа Амфилохия (Журавлева) в 1873–1937 гг.

Различными аспектами биографических исследований занимаются историки, социологи, психологи. Жизненный путь личности, с точки зрения методологии и принципов историко-биографического метода, историки рассматривают в контексте событий исторического времени1. С нашей точки зрения, биографический метод помогает не только изучить биографию отдельного лица, но и лучше изучить эпоху, в которой он жил, поскольку каждый факт жизни человека оказывается вписанным в сложную сеть личностных и событийных связей. Добавим, что использование сведений из разновременных и разноплановых источников повышает достоверность жизнеописания.
Отсутствие достоверных документальных источников является причиной исчезновения имен ключевых фигур и появления не всегда корректных версий событий. Некоторые факты из жизни епископа Амфилохия приведены в брошюре А.А. Долотова, которая долго была единственным доступным источником о жизни сибирских старообрядцев первой трети ХХ 2 в. Автор брошюры не всегда точно воспроизводил материал источников. В дальнейшем неточности перешли на страницы работ других авторов.
Епископ Амфилохий (Журавлев, 1873-1937 гг.) – один из старообрядческих иерархов урало-сибирского региона первой трети ХХ в. В литературе хорошо документированный дореволюционный период его жизни контрастирует с недокументированным периодом 1917-1937 гг. За двадцать лет его жизни при советской власти в литературе упоминаются лишь несколько фактов: издание антибольшевистских листовок в Ново-Архангельском скиту; участие в рукоположении Афанасия (Федотова) на Иркутско-Амурскую кафедру; епископство на Пермской кафедре в 1931-1933 гг. и недостоверная легенда о гибели в р. Амур. В современной литературе его имя выпало даже из тех событий, где он был ключевой фигурой.
Привлечение новых источников позволяет ликвидировать лакуны и неточности. Документы о жизнедеятельности Амфилохия выявлены в архиве митрополии Русской православной старообрядческой церкви3; ГАТО, архиве УФСБ РФ по Томской области и архиве УФСБ РФ по Омской области4 . На наш взгляд, сочетание источников различных типов – писем и докладов епископа Амфилохия иерархам архиепископии, его переписка с инокинями и священниками трех урало-сибирских монастырей, и протоколы допросов – тот круг источников, которые позволяют обозначить основные вехи жизни епископа Амфилохия.
События 1891-1917 гг. О семье и родственниках Амфилохия известно немного. Он был родом из старообрядческой семьи, давшей конфессии двух епископов – Иоасафа Томского (И.С. Журавлев), и епископа Уральско-Оренбургского Амфилохия (А.С. Журавлев). Старший брат, Иоасаф (Иван Семенович Журавлев), был священником, затем возглавлял томскую епархию с февраля 1906 до ноября 19195 г. Его сын, Иван Иванович Журавлев, первый председатель томского кружка старообрядческой молодежи, в апреле – мае 1919 г. добровольцем ушедший на фронт6, являлся племянником Амфилохия. Другая племянница, Сугатова Олимпиада Павловна (в иночестве – Анфия) после ликвидации томского и шудельского монастырей в 1930-1937 гг. находилась на иждивении Амфилохия7.
С 1891 по 1917 г. Афанасий Семенович Журавлев прошел путь от послушника до епископа. Он был иноком томского Михаило-Архангельского монастыря, затем иеродиаконом шамарского Вознесенского монастыря, игуменом Ново-Архангельского скита. Этот период его жизни хорошо известен специалистам8. Рукоположение Амфилохия в сан епископа состоялось осенью 1916 г., а великим постом 1917 г. он выехал в Уральск9 . По его просьбе, ему разрешили и в дальнейшем наблюдать за жизнью молодой обители и посещать Ново-Архангельский скит10. По древним установлениям, епископ осуществляет деятельность только в пределах своей епархии и не должен без разрешения посещать территорию, окормляемую другим епископом. Поэтому возможность дальнейших посещений Уральско-Оренбургским епископом скита, находящегося на территории Томской епархии, была оговорена при хиротонии. Это обстоятельство объясняет, почему в 1918–1921 гг. он находился в Ново-Архангельском скиту, и в 1926-1930 гг. там же жил пустынником.
1918-1920 гг. Чрезвычайная ситуация в стране и урало-сибирских епархиях привела к тому, что Амфилохий вынужден был принять активное участие в общественно-политической жизни региона. В 1918 г. Амфилохий в Уральске выпустил брошюру «Архипастырское обращение к пасомым», в которой «изъяснял декрет об отделении церкви от государства, утверждая верных в вере, уяснял какие истинные учители, и какие ложные»11. Советская власть расценила брошюру как контрреволюционную. Осенью 1918 г. он приехал в Ново-Архангельский скит, и за два месяца (с августа по октябрь) вместе с другими иноками построил для себя уединенную келью в 1,5 верстах от обители12. Конец 1918 и первую половину 1919 г. провел в Челябинске и Миассе. На следующий год, приехав в скит 1 августа 1919 г., уже не смог выехать из него вплоть до Троицы 1921 г.
В 1918–1920 гг. уединенное таежное место, где жил епископ, стало резиденцией, откуда управлялись сразу три старообрядческих епархии – Уральско-Оренбургская, Пермско-Тобольская и Томско-Алтайская. В это время произошли важные события. В сентябре 1918 г. умер пермский епископ Антоний, а спустя год, в ноябре 1919 – томский епископ Иоасаф. Амфилохий, будучи епископом Уральско-Оренбургским, в связи со смертью Антония на съезде в Миассе (октябрь 1918 г.) был временно избран управляющим Пермско-Тобольской епархией, а спустя год (ноябрь 1919 г.) ему была временно поручена томская кафедра. В протоколе до-проса слова Амфилохия записаны в телеграфном стиле: «…Доехал до гор. Миасса, где был временно избран управ[ляющим] Пермско-Тобольской епархией. В 1919 г. 1 августа приехал [в] монастырь и там находился до смерти брата (ноябрь 1919 г.). Я похоронил [брата], и по-ехал [в] монастырь. Я по просьбе Совета епархии уже с приходом Соввласти принял вре-мен[ное] управ[ление] Томской епархией. Иногда уезжая в монастырь, рукоположил двух епископов на Томскую и Пермско-Тобольскую епархии»13
Эти сведения шли в разрез с устоявшимися в литературе датировками избрания епископов, причем в литературе не упоминалось имя Амфилохия ни в связи с временным руководством двумя овдовевшими епархиями, ни в организации подготовительного периода (формирование списка кандидатов, переписка с архиепископией, уговоры кандидатов); ни его ведущее участие в хиротониях двух епископов, проведенных в Томске в экстремальных условиях14. Дополнительные вопросы возникали в связи с тем, что решение о поставлении епископов не принимается единолично; кроме того, хиротонию нового владыки проводят три епископа.
Лишь после публикации документов, выявленных В. Боченковым в архиве митрополии РПСЦ, вопросы сняты15. В экстремальных условиях (советская власть не давала Амфилохию пропуск на выезд из Томска по делам епархий; другие епископы не могли приехать в Томск из-за чересполосицы белых и красных властей; почтовое сообщение со многими регионами страны было прекращено) Амфилохий, в результате длительной переписки, заручился письменными согласиями епископов Иосифа Дальневосточного и Филарета Вятско-Казанского на представленных кандидатов; согласием архиепископии на проведение хиротонии единолично, со ссылкой на Евсевия Самосатского, Афанасия Великого, Феодора Студита16. В ноябре – декабре 1920 г. в томском храме Успения Богородицы прошли две хиротонии. На праздник Введения принял сан епископа Иоанникий (Иванов), а на Николу он вместе с Иоанникием рукоположил на Томско-Алтайскую епархию Тихона (Сухов)17.
События 1921-1926. В келье близ Ново-Архангельского скита по инициативе бывшего редактора журнала «Сибирский старообрядец» Д.И. Суворова были подготовлены и напечатаны антибольшевистские листовки. Автором текстов был известный старообрядческий деятель Ф.Е. Мельников. Епископ Амфилохий не поддерживал идею политической борьбы с большевиками, но и не запретил изготовление листовок18.
С середины февраля до конца марта 1921 г. были напечатаны тексты девяти различных листовок тиражом от 60 до 100 экземпляров каждая19. Всего было выпущено девять наименований: «Самодержавным комиссарам», «От социализма к капитализму», «Берегись, опять обманут», «Без аннексии и контрибуции», «Выпейте горькую чашу до дна!»; «Товарищи красноармейцы!», «Товарищи рабочие!», «Братья крестьяне!», «Да здравствует иностранный капитал!», написанных от имени несуществующего «Агитационного отдела Сибирской боевой организации», что, по мысли Д.И.Суворова, должно было «придать им больший вес»20. В почтовые ящики Томска было опущено от 30 до 60 конвертов, из них в следственном деле находится 29 изъятых. Таким образом, либо был перехвачен каждый второй конверт, либо вообще практически все. После этого в декабре 1921 г. с фальшивыми документами был арестован Д.И. Суворов, а затем 13 июня 1922 г. в Оренбурге арестовали епископа Амфилохия.
По литературе известно, что в 1922 г. было разослано обращение епископов Тихона и Амфилохия, а также Д.И. Суворова с призывом лояльного отношения к советской власти21. Удалось уточнить дату, авторство и название подготовленного ими документа: в октябре 1922 г. по инициативе Д.И. Суворова, прежде бывшего инициатором издания листовок, было подготовлено «Архипастырское послание», обращение к пастве от имени епископа Тихона, епископа Амфилохия и священника Д.И. Суворова22. В архивно-следственном деле сохранилась копия этого документа, заверенная делопроизводителем ОГПУ23.
Следствие по делу о листовках длилось почти полтора года – с декабря 1921 до июня 1923 гг. В ходе его двое арестованных получили большой опыт проживания в тюрьмах Оренбурга, Самары, Томска, Омска, Москвы. В Москве обвиняемые пробыли с конца ноября 1922 г. до конца марта 1923 г., находясь в Бутырской, Лубянской и Таганской тюрьмах24. За это время их допросили по одному разу. В архивно-следственном деле отложились оба протокола допросов, а также многочисленные заявления обвиняемых и служебная переписка по делу. На документах стоят резолюции ответственных сотрудников ОГПУ – заместителя начальника VI отделения СО ГПУ В.И. Реброва; начальника Лубянской тюрьмы Дукеса (инициалы уточнить не удалось); помощника начальника Секретного отдела ГПУ А.А. Андреевой (Горбуновой); временно исполнявшего должность начальника VI отделения СО ГПУ, а с осени 1922 г. - секретаря Антирелигиозной комиссии (Комиссия по проведению отделения церкви от государства) при ЦК РКП (б) Е.В. Тучкова; первого заместителя председателя ВЧК – ГПУ И.С. Уншлихта25. Именно они вели процессы по духовенству26.
В марте дело было решено вернуть в Томск27 ; и 3-го апреля 1923 г. «заключенные за надлежащим конвоем» отбыли из Бутырской тюрьмы28. В июне 1923 г. в Томске состоялся суд. В приговоре Томского губсуда названы два обвиняемых – Амфилохий (А.С. Журавлев) и Д.И. Суворов. За контрреволюционную работу они были приговорены к расстрелу. Позже ВЦИК, по ходатайству томской старообрядческой общины, заменил его пятью годами заключения с конфискацией имущества29. Срок заключения Амфилохий отбывал в Доме принудительных работ, работая в переплетной мастерской30. Осенью 1926 г. он вернулся в Ново-Архангельский скит.
В биографиях Ф.Е. Мельникова упоминается, что он в 1920 г. томским губсудом был заочно приговорен к расстрелу по делу «О контрреволюции и сокрытии церковных ценностей»31 . Но называемая его биографами дата приговора не совпадает с судебным процессом по листовкам Ново-Архангельского скита; также не совпадает формулировка – о сокрытии церковных ценностей на процессе не упоминалось. Можно допустить, что в основе устных сообщений самого Ф.Е. Мельникова о приговоре лежало чувство сопричастности к событиям, из-за которых двое его знакомых были приговорены к расстрелу; о том, какую роль отвели ему специалисты томской юстиции, он не знал.
1926 – 1930. В 1926 г. на Уральско-Оренбургскую епархию был рукоположен епископ Сергий32. О периоде жизни с 1926 по 1930 гг. Амфилохий отозвался как о времени, когда он жил пустынником в Ново-Архангельском скиту. В реальности период был насыщен событиями, о которых он умолчал на следствии.
Осенью 1926 г. постройки Ново-Архангельского скита официально передали женской общине под руководством матушки Еликониды. После этого община из-под Златоуста в составе восьми монахинь поселилась в скиту33 . Амфилохий перешел жить в свою келью, приходя в скит для богослужения.
Зимой 1926 - 1927 гг. Амфилохий посетил Шудельский монастырь34. С 1918 по 1933 гг. в бассейне р. Шудельки в Нарымском крае существовали монашеские общины, состоявшие из бывших насельниц трех закрытых монастырей – шамарского, миасского и томского. Самая большая, шамарская община, разместилась в поселках Шуделька и Коршан. Миасская и томская общины, приехавшие позже шамарской, жили в поселке Тайжо. На Шудельке Амфилохий встретился с последним священником шамарского монастыря отцом Леонидом (Мякшиным), с которым был знаком более тридцати лет. Во время визита провел несколько богослужений в шудельской моленной. После своей поездки благословил переехать ближе к Шудельке двух монахов, с которыми основывал Ново-Архангельский скит – Нифонта и Пафнутия.
В начале 1927 г. преставился Иосиф, епископ Иркутско-Амурский и всего Дальнего Востока. Временное управление его епархией было поручено Амфилохию. Лишь в мае 1929 г. Тихон и Амфилохий совершили хиротонию Афанасия (Федотова), принявшего управление огромной восточной территорией35.
После смерти Иоанникия (Иванова), епископа Пермско-Свердловского, в конце 1930 г. в Ново-Архангельский скит приехали депутаты с просьбой к Амфилохию принять управление. Он согласился служить временно, до избрания нового епископа, и в декабре 1930 г. уехал в Свердловск36, а в январе 1931 г. приступил к обязанностям епископа и служил до расстрела в ноябре 1937 г.
Руководство Пермской епархией. Приняв временное руководство епархией, Амфилохий начал работу по поиску постоянного епископа, но в середине 1931 г. архиепископия попросила его служить постоянно37 . Амфилохий в течение трех лет непрестанно находился в разъездах по приходам огромной епархии. Советская власть, декларируя свободу вероисповедания, на деле ужесточила условия существования религиозных общин. Маршрут поездки владыка должен был заранее согласовывать с РИКом и ОГПУ; далеко не всегда райисполкомы разрешали проводить епископские богослужения даже в действующих храмах. Иногда верующие, глядя, как встревожена власть приездом епископа, просили его уехать побыстрее («Моя совесть опасается за тебя»).
В 1932 г. владыка перенес епископскую резиденцию из Свердловска на станцию Верещагино. Это было связано с желанием уменьшить расходы на содержание епархии, т.к. налоги, которые приходилось платить религиозным общинам, были в то время неимоверно велики38. Он состоял в переписке со многими верующими своей епархии, в том числе монашескими общинами ликвидированных шамарского и миасского монастырей, переехавшими в Нарымский край, на небольшую речку Шудельку39.
Ликвидация монастырей. В конце марта 1933 г. Амфилохий приехал на Шудельку, где на территории Инкинского сельсовета Колпашевского района Нарымского края проживало более сорока монахинь, два священника, пять монахов-отшельников. Его приезд стал поводом к ликвидации монастырей. Были арестованы монахини трех общин в Шудельке, Тайжо, Коршане; два священника; несколько монахов-отшельников и местные крестьяне. В ходе следствия умерло 17 арестованных; многие – от сыпного тифа, в тот год охватившего все тюрьмы страны. Следствие длилось от конца марта до начала августа 1933 г. В обвинительном заключении фигурируют 23 человека, которые «состояли членами к-р повстанческой организации, по поручению последней вели антисоветскую агитацию против мероприятий Соввласти»40. Решением «тройки» большинство проходивших по делу получило срок заключения в ИТЛ на 5 лет; шестеро получили по 10 лет лагерей; двум срок заключения был определен в 3 года. Амфилохий получил пять лет ссылки. Процесс по делу А.С. Журавлева и других старообрядцев-поповцев Колпашевского района Нарымского края объединили с процессом беспоповцев-«непишущихся», проживавших рядом в Чаинском районе, назвав этот конгломерат процессом старообрядческой организации «Сибирское братство». В результате получился, как теперь говорят, «масштабный проект» с числом арестованных более 200 человек. В их числе «епископа 3, священников и начетчиков 32, монахов 74, бывших кулаков 77, бандитов 16» и т.д.41
В 1933-1937 гг. епископ Амфилохий находился в ссылке в г.Тара 42. На жизнь зарабатывал малярным делом. Продолжал руководить Пермь-Свердловской епархией, поддерживал обширную переписку с родственниками, верующими, служителями своей епархии и другими епископами; получал и сам посылал небольшие денежные переводы.
С 1936 г. страна была охвачена новой кампанией. После публикации в газете «Правда» статей о необходимости укрепления бдительности повсеместно проходили собрания с требованием быть бдительнее по отношению к бывшим врагам, замаскировавшимся, но не прекратившим свою деятельность. Партийный призыв обернулся новой волной репрессий43
28 июля 1937 г. Амфилохий был арестован. В ходе обыска была изъята переписка с четырьмя епископами: владыкой Тихоном Томско-Алтайским (Сухов), находившимся в заключении в Свободлаге; Арсением епископом Минусинским (Давыдов), отбывавшим ссылку в Нарымском крае; Амвросием (Федотов), епископом Дальневосточным; Рафаилом, епископом Харьковским, Киевским и временно Одесским; священниками и мирянами Пермской епархии: церковным старостой из Верхнего Тагила В. Кадочниковым; М. Ржанниковым; священником шамарского прихода П. Самодуровым; Н. Заплатиным, священником с. Пристань Артинского района Свердловской области, которого епископ прочил себе в преемники, и др.44
В ходе следствия переписка с епископами была истолкована как «создание нелегального епископского совета, который руководил к-р организацией «Сибирское братство … где привлечено было до 200 человек», мелкие денежные переводы – как «широкая помощь находящимся в к[онц]-л[агерях], ссылках и тюрьмах однодельцам по бандитско-повстанческой деятельности». Вспомнили события 1921 г. – сказано было, что Амфилохий «является неразоблаченным автором ряда к-р воззваний, которые выпускает в наиболее обостренные моменты классовой борьбы в СССР»45. Таким образом, обвинительные документы вновь и суммарно вменяли ему в вину прежние «преступления» (1921 и 1933 гг.)
«Проект» тарского НКВД объединил «врагов народа» всех мастей и оказался в три раза «мощнее» нарымского проекта «Сибирского братства». В обвинительном заключении сказано, что «Тарским оперсектором НКВД … вскрыта и ликвидирована с центром в г. Омске широко-разветвленная к-р офицерско-повстанческая организация» бывших белых офицеров, эсеров, церковников, сектантов, трудпереселенцев и кулацко-бандитского элемента с общим числом членов до 600 человек46.
Амфилохий был расстрелян 1 ноября 1937 г., о чем сотрудники Тарского оперсектора НКВД составили акт47. Вероятно, это свидетельствует о том, что приговор был приведен в исполнение в г.Тара, а не в г.Омске, как сказано в некоторых краеведческих изданиях48.
Парадокс и трагедия жизни епископа Амфилохия состояли в том, что отшельник, всю жизнь стремившийся к молитвенному уединению в таежной келье, оказался в гуще политических событий первой трети ХХ века.
--------------------------------------------------------------------------------
* Публикация подготовлена при поддержке Американского совета научных сообществ (ACLS), проект 2006-2007 гг. «Старообрядческий епископ Амфилохий (Журавлев, 1873-1937): личность в контексте эпохи».
1 Логинова Н.А. Биографический метод в свете идей Б.Г. Ананьева // Вопросы психологии. 1986. С.105. Сайт журнала «Вопросы психологии». Режим доступа: http://www.voppsy.ru/issues/1986/865/865104.htm
2 Долотов А.А. Церковь и сектантство в Сибири. Новосибирск. 1930. С. 61-69.
3 Во время оно. История старообрядчества в свидетельствах и документах. Приложение к журналу «Церковь». Вып. № 2. 2005 г. С. 69-108.
4 Архив УФСБ РФ по Томской области. Д. П-3844; ГАТО. Ф. Р-117. Оп. 1. Д. 216; Архив УФСБ РФ по Омской области. Д. П-5226.
5 Очерки истории старообрядчества Урала и сопредельных территорий. Екатеринбург, 2000. С. 147; ГАТО. Ф. Р-117. Оп. 1. Д. 216. Л. 114.
6 Сибирский старообрядец. Барнаул. 1919. № 4, 9; Архив УФСБ РФ по Омской области. Д.П-5226. В 8-ми тт. Т.6. Л.9.
7 ГАТО. Ф.Р-1263. Оп.1. Д.1. Л.16; Архив УФСБ РФ по ТО. Д. П-3844. Л. 87, 306; Архив УФСБ РФ по ОО. Д. П-5226. Т. 6. Л. 9.
8 Очерки истории старообрядчества Урала и сопредельных территорий. Екатеринбург, 2000. С. 147; Вургафт С.Г., Ушаков И.А. Старообрядчество. Лица, события, предметы и символы. М., 1996. С. 22-23.
9 ГАТО. Ф. Р-117. Оп. 1. Д. 216. Л. 112.
10 Сибирская жизнь. 1916 г. 20 сентября.
11 ГАТО. Ф. Р-117. Оп.1. Д. 216. Л. 174.
12 Архив УФСБ РФ по ТО. Указ. дело. Л. 298.
13 ГАТО. Ф. Р-117. Оп. 1. Д. 216. Л. 114; Архив УФСБ РФ по ТО. Указ дело. Л. 307.
14 Очерки истории старообрядчества Урала и сопредельных территорий. Екатеринбург, 2000. С. 147; Вургафт С.Г., Ушаков И.А. Старообрядчество. Лица, события, предметы и символы. М., 1996. С. 283.
15 Во время оно. История старообрядчества …. Вып. №2. 2005 г. С. 69-90.
16 Во время оно. Вып. № 2. С. 83.
17 Во время оно. Вып. № 2. С. 88.
18 Приль Л.Н. Поверяя прошлое: новые источники об издании антибольшевистских листовок в Ново-Архангельском скиту // Вестник НГУ. Серия: История, филология. 2006. Том 5, выпуск3: Археология и этнография (приложение 1). С. 140-152.
19 ГАТО. Ф. Р-117. Оп. 1. Д. 216. Л. 119.
20 Указ. дело. Л. 57.
21 Долотов А.А. Церковь и сектантство в Сибири. Новосибирск, 1930. С.68; Во время оно. История старообрядчества в свидетельствах и документах. Вып. №1. 2005. С. 135-136.
22 ГАТО. Ф. Р-117. Оп. 1. Д. 216. Л. 153.
23 Выявленная копия опубликована: Приль Л.Н. Поверяя прошлое: новые источники об издании антибольшевистских листовок в Ново-Архангельском скиту // Вестник НГУ. Серия: История, филология. 2006. Том 5, выпуск3: Археология и этнография (приложение 1). С. 140-152.
24 ГАТО. Ф. Р-117. Оп. 1. Д. 216. Л. 157; Во время оно. Вып. №2. С. 96.
25 ГАТО. Ф. Р-117. Оп. 1. Д. 216. Л. 26–27, 150, 152, 179.
26 Архивы Кремля. Политбюро и церковь. 1922-1925 гг. / Н.Н. Покровский, С.Г. Петров. В 2-х кн. Новосибирск-М. Кн.2. 1998. С. 524, 561, 572; Солженицын А. Архипелаг ГУЛАГ. Т. 1. Ч. 1. Глава 12. Тюрзак. Любое издание.
27 ГАТО. Ф. Р-117. Оп. 1. Д. 216. Л. 6.
28 Указ. дело. Л. 7.
29 Указ. дело. Л. 223.
30 Указ. дело. Л. 292.
31 Вургафт С.Г., Ушаков И.А. Старообрядчество. Лица, события, предметы и символы. М., 1996. Режим доступа: http://www31.brinkster.com/rpscvolga/encikloped.htm; Дементьева Л.С. Старухин Н.А. Ф.Е. Мельников и его «Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви // Мельников Ф.Е. Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви. Барнаул. 1999. С.10; Очерки истории старообрядчества Урала… С. 165.
32 Во время оно. Вып. №2. С. 99.
33 Во время оно. Вып. №2. С. 101-104.
34 Архив УФСБ РФ по ТО. Д. П-3844. Л. 110, 126, 129, 131, 299.
35 Священномученик Афанасий, епископ Иркутско-Амурский. Житие. Улан-Удэ, 2002. С. 22.
36 Там же. Л. 309, 311, 316.
37 Во время оно. Вып. № 2. С. 107.
38 Архив УФСБ РФ по ТО. Д. П-3844. Л. 311-320, 273-282, 321-332.
39 Архив УФСБ РФ по ТО. Д. П-3844. Л. 63, 74, 87, 88, 89, 98.
40 Архив УФСБ РФ по ТО. Д. П-3844. Л. 385.
41 Боль людская. Книга памяти томичей, репрессированных в 30-40-е и начале 50-х гг. Томск, 1991. С. 345.
42 Архив УФСБ РФ по ОО. Д. П-5226. Т. 6. Л. 6.
43 ЦДНИ ТО. Ф. 80. Оп.1. Д. 661, 671.
44 Архив УФСБ РФ по ОО. Указ. дело. Т. 6. Л. 7; 91.
45 Архив УФСБ РФ по ОО. Указ. дело. Т. 5. Л. 195; Т. 6. Л. 5.
46 Архив УФСБ РФ по ОО. Указ. дело. Т. 6. Л. 195.
47 Архив УФСБ РФ по ОО. Указ. дело. Т. 6. Л. 206.
48 Забвению не подлежит. Книга Памяти жертв политических репрессий Омской области. В 11-ти тт. Т. 3. Омск. 2001. С. 277; Омский некрополь. Исчезнувшие кладбища. Омск. 2005. С. 150
Л.Н.Приль
ОГУ ЦДНИТО